Полупустой вагон метро. Тёмный тоннель. Третий раз за день я спустился в подземку, но теперь почти без людей. Ночной экспресс нёс меня через всю Москву, извиваясь словно гигантская анаконда. Его рёв перебивал плеер, поэтому я сделал погромче.
Ка-а-ак прекрасен этот ми-и-ир! Уо-о-оу уо-оу! Ты ювели-и-ир! В вагоне делать особо нечего, поэтому я слушал музыку и думал о хорошем. По моим прикидкам, Олины локоны были достаточной длины, чтобы плотно намотать их на кулак и выгнуть её тёплый стан. Теперь-то я знал, что нужно делать, чтобы не угодить в еб*чую френд-зону.
В этом месте не обойтись без предыстории. За два месяца до знакомства с Олей меня настигло мощнейшее озарение, ставшее впоследствии судьбоносным. В мою размеренную половую жизнь ворвалась прекрасная К.С. Встретив её на домашней вечеринке, поначалу я подумать не мог, что в этой розовощёкой сисястой хохотушке с внешностью академика скрывалась оголодавшая пантера. Секс, потрахушки, прожарка — всё это, конечно, здорово, но К.С. нравились забавы иного толка. Оказалось, я связался с пламенной поклонницей того, что называется величественным словом "е*ля". Поэтому культурный шок — это, пожалуй, самое безобидное описание моих впечатлений от первого рандеву с ней. Точнее было бы сказать "полный ах*й".
Ритмичными движениями бледных пухлых губ К.С. раскрыла во мне такую силу, какой прежде я никогда не испытывал. В ней я увидел вдохновителя и проводника в мир настоящей страсти. Наши энергии соединились, и мы стали регулярно встречаться, с каждым разом поднимая планку дозволенного. К.С. мастерски заводила меня. Она не переставала удивлять смс-откровениями и чувственными сюрпризами. Иной раз она спрашивала, чего я хочу прямо сейчас, и исполняла желание без всяких условий.
Эта женщина научила меня вытворять то, о чём раньше я побоялся бы даже подумать. Мы еб*лись у неё дома. Она даже специально переставила всю мебель в спальной, чтобы зеркало было напротив кровати. Ей нравилось увозить меня в неизвестном направлении и трахаться в необычных местах. Мы качали её вишнёвый Range Rover на берегу залива, на парковке у О`КЕЯ, в полях где-то у Пулковского шоссе и много где ещё. Она яростно насасывала мне, пока мы стояли в пробках в самом центре города. При этом сама была за рулём. Я же, как мог, старался не встречаться глазами с прохожими, которые косились на нас с тротуара.
В машине теперь пахнет спермой и латексом. Уже скучаю! :* Она добивала меня смсками, отчего подкашивались ноги, и хотелось прыгать на голове. Это было полнейшее безумие, на фоне которого все мои предыдущие сексы стали казаться унылыми. Да, ничто так не огорчает, как безвкусный минет, исполненный на от**бись. К.С. же показала мне настоящий энтузиазм. До неё я был ослёнок-поэт, который довольствовался лирикой и стеснялся предлагать девочкам то, что на самом деле хотел. Вдруг обида или случайно свёрнутая челюсть. Меня это беспокоило, так что экстрим мне только снился. Но К.С. ровно это и было нужно. Она требовала силы и грубости, и я давал их ей. Как мог. Сам при этом, конечно, ох**вал, глядя на наше отражение в зеркале. Она кончала так громко, что однажды я невольно сказанул:
— Жесть какая…
К счастью, у неё было всё в порядке с юмором, поэтому эта фраза стала нашей шуткой для двоих. Каждый раз, когда я приезжал на выходные в
Санкт-Петербург, она встречала меня на вокзале и везла к себе в Купчино. Она дрочила мне в пути, потом сосала на парковке возле дома, потом мы целовались в лифте, а затем, уже в квартире, я драл её так, что брызги летели. До полного обезвоживания.
Она хотела ругательств — я осыпал её ругательствами. Затем она попросила изнасиловать её, буквально, — я сделал и это, с силой стянув с неё одежду и перегнув её через спинку кресла. Сперва было дико неловко и даже страшно. Трудно было поверить, что всё это делаю и говорю я. Последний раз я применял силу давно, ещё когда ходил в секцию дзюдо, а тут это… Но я быстро вошёл во вкус и вскоре уже без всякого стеснения лупил её по щекам и булкам. Меня учили, что девочек бить нельзя, но оказалось, что это сильно зависит от контекста.
К.С. задыхалась, но просила ещё. Одной рукой я крепко держал её за волосы и властно смотрел сверху. Из-под чёрной бархатной повязки текли слёзы, но К.С. не могла их вытереть. Её руки были скованы наручниками за спиной. Колонки исполняли Rammstein, а за закрытой дверью поскуливала овчарка Грета. Животное, видимо, стало волноваться за хозяйку.
— Хочешь ещё? — спрашивал я с театрализованным злорадством, слегка сжав голос.
— Да. — Едва лепетала К.С., заглатывая воздух, словно выброшенная на берег рыба. По её щекам растеклись розовые следы от шлепков.
— Не слышу! Ещё хочешь?! — я дёрнул её за волосы, так, что голова откинулась ещё дальше назад. Она смыкала и размыкала губы, а её дыхание стало походить на шипение. Так дышат измочаленные бойцы, когда их растаскивают по углам ринга.
— Говори, шлюха! Тебе нравится?! — я натянул её локоны ещё сильнее и заехал по носу своей кожаной дубинкой.
— Нравится, да… Ещё… Хочу ещё… — сбивчиво отвечала она, пуская пузыри.
Не отпуская волос, я наклонился к ней.
— Что ты хочешь, а?! Говори!
— Хочу…
— Не слышу!
— Хочу сосать… твой член. — последнее слово прозвучало с надрывом. По моей спине в очередной раз пробежало стадо мурашей.
— Так-то лучше, с*ка. — как в кино, я резко сменил тон на спокойный и сделал паузу. Фараон тогда ещё не родился, но уже вдохновил меня. — Будет исполнено. Только скажи: "А-а-а".
— А-А-А… — ответила она, широко открыв рот.
— Высунь язык. — скомандовал я. Она высунула его, и я пошлёпал по нему своим раскалённым жезлом.
— Вот, молодец. Теперь ты готова. — с этими словами я сжал в кулаке её кудри, а другой рукой задвинул ей в рот свой корень. Мы продолжили упражнение.
Так, отдав мне себя, К.С. меня отформатировала. Я сам стал переносчиком этой одержимости, и теперь хотел предаваться ей снова и снова.
